что сказал его, конечно, более читателя, которого я прошу, хоть для меня,
простить моего героя: во-первых, потому, что он не читал ни одного
французского словаря комплиментов, а во-вторых, стоял пред прекрасною
девушкою, к которой был очень неравнодушен. Ах! кто из нас не казался порой
учеником пред светскими красавицами? кто не говорил им неловких похвал? Бог
знает почему: когда разыграется сердце, остроумие прячется так далеко, что
его не выманишь ни мольбами, ни угрозами. И что пи говори, я не верю
многословной любви в романах.
- Лесть - поддельное золото, Эдвин; я не беру ее на свой счет, -
сказала Минпа.
- Лесть, но не искренность, Минна! Не то ли же самое я сказал вам, в
чем уверяет вас ваше верное зеркало, в чем (вы видите, что я умею говорить
правду) вы и сами не сомневаетесь?
- Поэтому вы считаете меня тщеславною, самолюбивою?
- Я знаю только, что скромность не мешает ни зрению, ни слуху...
Завтра тысячи голосов скажут вам в миллион раз более моего.
- Кто завтра вздумает обо мне, когда сюда съехались все красавицы,
которыми славится Ливония и блестит Ревель!
- И недаром блестит, фрейлейн Минна. Особенно теперь мы вправе
гордиться: первая из них украсит завтрашний турнир своим присутствием и
одушевит всех своим взором.
- Кто же эта первая? - спросила Минна нетвердым голосом. - И для всех
или только для вас она кажется такою? Не подкуплены ли глаза ваши
сердцем?..
- Я думаю наоборот, фрейлейн Минна: глаза ее очаровали мое сердце.
- Вы рассказываете про свои чувства, а мне бы хотелось знать ее имя, -
сказала Минна холоднее. - Могу ли услышать его, ие трогая вашей скромности?
- Ах, Минна, вы тронули нежную струну!.. Со всем тем я бы решился
сказать, кто она, если б не одно любопытство участвовало в вашем вопросе.
Между тем он так нежно глядел на Минну, что, казалось, щеки ее
зажглись от пламени его взоров. Краснея, она опустила свои и молчала, зато
сердце говорило тем громче. Эдвин был развязен, пылок, умей, Минна -
чувствительна и прелестна. Он умел и мечтать и чувствовать, а рыцари
ливонские могли только смешить и редко-редко забавлять. Она любила - он
возбуждал мысли высокие, говорил с жаром, если не с красноречием, и
увлекал, если не убеждал. Разъезжая два года по Европе, он навык приличиям
светским и образованностию, ловкостью далеко превосходил рыцарей Ливонии,
которые росли на охоте, а мужали в разбоях, рыцарей, неприветливых с
дамами, гордых ко всем, заносчивых между собою, предпочитающих напиваться
за здоровье красавиц в своем кругу, чем проводить время в их беседе. Они
думали пленить Минну рассказами о своей любви, своей верности, Эдвин
говорил ей о ней самой. Те считали головы убитых ими зверей и неприятелей,
он напоминал о плененных ею сердцах; они заглядывались на ее алмазные
Скачать<<НазадСтраницыГлавнаяВперёд>>